Статистика
Светлана Мамайсур Взгляд со стороны (записки пришельца)
На Матее нет сезонных изменений, температура воздуха всегда одинакова, поэтому все ходят в легкой, не стесняющей движения одежде. Только теперь я понимаю, как счастлива была тогда. Самым большим огорчением в то время могло быть ушибленное в игре колено.
Но однажды эта счастливая, безмятежная жизнь оборвалась резко и ужасно.
В тот день обе сестры приехали навестить нас, родители были свободны, и вся семья проводила время в развлечениях. Мы играли на лужайке около дома. Папа остался в доме, ему нужно было решить какие-то проблемы, связанные с контролем воздуха. Я и средняя сестра Клария бросали вверх мой чудный шар, который привез дядя Ллойр, а Атилин и мама, смеясь, наблюдали за нами. Я не заметила, как “это” появилось на лужайке. Услышав предостерегающий крик матери, мы с Кларией, остановились и осмотрелись. “Это” висело над лужайкой, вернее стояло на лужайке. Похоже оно было на фигурную раму большого зеркала, больше человеческого роста.
Но однажды эта счастливая, безмятежная жизнь оборвалась резко и ужасно.
В тот день обе сестры приехали навестить нас, родители были свободны, и вся семья проводила время в развлечениях. Мы играли на лужайке около дома. Папа остался в доме, ему нужно было решить какие-то проблемы, связанные с контролем воздуха. Я и средняя сестра Клария бросали вверх мой чудный шар, который привез дядя Ллойр, а Атилин и мама, смеясь, наблюдали за нами. Я не заметила, как “это” появилось на лужайке. Услышав предостерегающий крик матери, мы с Кларией, остановились и осмотрелись. “Это” висело над лужайкой, вернее стояло на лужайке. Похоже оно было на фигурную раму большого зеркала, больше человеческого роста.
Гигантская рама, только вместо зеркала внутри рамы была какая-то переливающаяся дымка.
Мой шар несло прямо в эту дымку. Мой любимый, чудный шар! Конечно же, я бросилась за ним, но, приблизившись к “зеркалу”, я уже не могла отойти от него. Оно засасывало меня в себя. Вот моя левая рука коснулась его поверхности и прошла сквозь нее, там, с другой стороны, что-то схватило мою руку и потянуло изо всех сил. Я закричала.
Потом был невероятный прыжок Атилин. Каким-то чудом ей удалось вырвать меня из цепкой хватки, но сама она, очевидно не удержавшись, с размаху влетела в эту дымку. “Зеркало” проглотило ее и “задрожав” растаяло в воздухе. Больше мы никогда не видели Атилин.
Шок, который все пережили, наложил отпечаток на нашу семью.
Мама стала редко улыбаться. И часто, проснувшись ночью, я видела ее, сидящей возле моей кровати со слезами на глазах. А я после этого случая просыпалась по ночам от собственного крика. Мне снилось страшное “зеркало” и нечто темное и жуткое, поджидавшее меня за ним.
Мой шар несло прямо в эту дымку. Мой любимый, чудный шар! Конечно же, я бросилась за ним, но, приблизившись к “зеркалу”, я уже не могла отойти от него. Оно засасывало меня в себя. Вот моя левая рука коснулась его поверхности и прошла сквозь нее, там, с другой стороны, что-то схватило мою руку и потянуло изо всех сил. Я закричала.
Потом был невероятный прыжок Атилин. Каким-то чудом ей удалось вырвать меня из цепкой хватки, но сама она, очевидно не удержавшись, с размаху влетела в эту дымку. “Зеркало” проглотило ее и “задрожав” растаяло в воздухе. Больше мы никогда не видели Атилин.
Шок, который все пережили, наложил отпечаток на нашу семью.
Мама стала редко улыбаться. И часто, проснувшись ночью, я видела ее, сидящей возле моей кровати со слезами на глазах. А я после этого случая просыпалась по ночам от собственного крика. Мне снилось страшное “зеркало” и нечто темное и жуткое, поджидавшее меня за ним.
Медики предлагали стереть из моей памяти этот случай, но потом отказались от этого, потому что “зеркало” внезапно возникло еще раз и еще раз попыталось втянуть меня в себя.
“ Зеркало” оказалось входом в туннельный пространственный переход, но куда он вел и кто его открывал – выяснить не удавалось. После четвертого возникновения этого входа возле меня стало ясно, что кто-то охотится за мной. Служба Безопасности Сообщества предпринимала попытки определить местонахождение второго выхода из туннеля, но безрезультатно. Несколько раз туда забрасывали сигнальных роботов, но роботы исчезали бесследно.
Все планеты Сообщества вели поиск пропавшей Атилин, но так же безуспешно. Было ясно только одно: те, кто похитили Атилин и охотились за мной, находятся за пределами границ Сообщества.
Поэтому было принято решение перевести мою семью на другую планету.
“ Зеркало” оказалось входом в туннельный пространственный переход, но куда он вел и кто его открывал – выяснить не удавалось. После четвертого возникновения этого входа возле меня стало ясно, что кто-то охотится за мной. Служба Безопасности Сообщества предпринимала попытки определить местонахождение второго выхода из туннеля, но безрезультатно. Несколько раз туда забрасывали сигнальных роботов, но роботы исчезали бесследно.
Все планеты Сообщества вели поиск пропавшей Атилин, но так же безуспешно. Было ясно только одно: те, кто похитили Атилин и охотились за мной, находятся за пределами границ Сообщества.
Поэтому было принято решение перевести мою семью на другую планету.
Летели мы втроем – родители и я. Это был мой первый полет. Все дети Сообщества с нетерпением ждут своего первого полета. Это очень торжественное событие и знаменует оно переход в юность. Но мой первый полет начался намного раньше положенного срока, и хоть я была еще слишком мала, чтобы понять, что значит “никогда”, но мне было грустно.
Грустно было прощаться с нашим домом, с любимой лужайкой для игр, с друзьями, с сестрой Кларией. Клария оставалась, чтобы продолжить обучение.
В туннеле, ведущем к пересадочному модулю, мы попрощались с теми, кто провожал нас. Клария, дядя Ллойр, Нлавел с родителями, друзья и коллеги папы и мамы. Они оставались, а мы должны были улететь. Но почему, что за злые люди охотятся за мной? Что я им сделала? Мой детский разум протестовал, но я могла только реветь в голос, и никто не успокаивал меня. Очевидно, взрослые понимали мое детское горе и относились к нему с таким же уважением, как относились к проявлению глубоких чувств у любого человека. А может, они просто не знали, что сказать, потому что на Матее очень редко можно увидеть плачущего ребенка.
Тележка нас повезла к модулю, друзья остались.
Грустно было прощаться с нашим домом, с любимой лужайкой для игр, с друзьями, с сестрой Кларией. Клария оставалась, чтобы продолжить обучение.
В туннеле, ведущем к пересадочному модулю, мы попрощались с теми, кто провожал нас. Клария, дядя Ллойр, Нлавел с родителями, друзья и коллеги папы и мамы. Они оставались, а мы должны были улететь. Но почему, что за злые люди охотятся за мной? Что я им сделала? Мой детский разум протестовал, но я могла только реветь в голос, и никто не успокаивал меня. Очевидно, взрослые понимали мое детское горе и относились к нему с таким же уважением, как относились к проявлению глубоких чувств у любого человека. А может, они просто не знали, что сказать, потому что на Матее очень редко можно увидеть плачущего ребенка.
Тележка нас повезла к модулю, друзья остались.
В модуле я оказалась впервые, но не было ожидаемой радости. Я видела, как быстро промелькнули стенки стартовой шахты, солнечный свет ворвался в аппарат. Мы стали быстро подниматься вверх. Сначала промелькнули отдельные деревья, потом неба становилось все больше и больше, потом оно стало темнеть. И вот уже Матея стала похожей на мой любимый шар, который висел в темном пространстве. Он быстро уменьшался, потом превратился в яркую, крупную звезду.
Впереди возник огромный, плавающий в черном пространстве корабль. Мы быстро приближались к нему. Открылся огромный шлюз и проглотил наш маленький аппарат. Нам предстояло дальнее путешествие в другую галактику.
Перелет должен был продолжаться почти три дня. На корабле нас устроили в пассажирской каюте, и робот-стюард рассказал о корабле и распорядке жизни на нем. Пассажиры могли пользоваться игровыми площадками, был бассейн, библиотека с богатейшей коллекцией монокристаллов, была фонотека и еще масса всяких удовольствий.
Впереди возник огромный, плавающий в черном пространстве корабль. Мы быстро приближались к нему. Открылся огромный шлюз и проглотил наш маленький аппарат. Нам предстояло дальнее путешествие в другую галактику.
Перелет должен был продолжаться почти три дня. На корабле нас устроили в пассажирской каюте, и робот-стюард рассказал о корабле и распорядке жизни на нем. Пассажиры могли пользоваться игровыми площадками, был бассейн, библиотека с богатейшей коллекцией монокристаллов, была фонотека и еще масса всяких удовольствий.
Но большую часть времени отец проводил на верхней палубе, где были огромные иллюминаторы. Он просто сидел в кресле и смотрел в космос. Я почти всегда в эти дни вертелась возле него. Удивительно, но именно зрелище этой пустоты и свободного кружения звезд в ней успокаивало меня. Я засыпала отца вопросами, и он с ласковой улыбкой терпеливо отвечал мне.
На корабле я стала спать спокойней. Мне казалось, что весь прошлый страх остался позади, и думала, что родители испытывают то же самое. Но во вторую ночь полета, проснувшись, я обнаружила, что родителей нет в спальне. Дверь в соседнюю комнату была приоткрыта, и оттуда пробивался луч света. Тихонько встав и подойдя к двери, я остановилась на пороге. Мои родители беседовали с каким-то человеком. Мать плакала, а отец молчал и хмурился.
Сцена потрясла меня. Моя мать всегда была очень спокойным человеком, и я привыкла видеть улыбку на ее прекрасном лице, и вот второй раз с того ужасного момента похищения Атилин она плакала перед чужим человеком. В последнее время у нее часто выступали слезы на глазах, когда она смотрела на меня. Но она не плакала!
Сцена потрясла меня. Моя мать всегда была очень спокойным человеком, и я привыкла видеть улыбку на ее прекрасном лице, и вот второй раз с того ужасного момента похищения Атилин она плакала перед чужим человеком. В последнее время у нее часто выступали слезы на глазах, когда она смотрела на меня. Но она не плакала!
Я замерла, испуганная, не понимая, что происходит. Человек, сидящий боком ко мне, сказал, обращаясь к отцу: “Мастер Дэо, Вы должны понять, что это единственный выход из создавшейся ситуации. Они не оставят девочку в покое, только так вы сможете спасти ее”. Мать, плача, возразила: “Но неужели там, на окраине, они смогут найти ее? Поймите, она еще слишком мала, чтобы начинать отдельное обучение. Общую программу она должна была начать изучать только в следующем году”. Отец, хмурясь, положил свою ладонь на руку мамы, как бы прося ее успокоиться.
Человек пожал плечами и сказал: “Но если ситуация требует срочного вмешательства, значит можно пересмотреть нормы. В конечном счете, ни вы, ни мы не в состоянии обеспечить ей полную безопасность, и каждая последующая попытка может оказаться последней”. Отец, продолжая хмуриться, посмотрел на человека, очевидно, он что-то обдумывал, а потом сказал тоном, не допускающим возражений: “Мы еще подождем, при первых же признаках опасности мы отправим малышку к Великим”.
Человек пожал плечами и сказал: “Но если ситуация требует срочного вмешательства, значит можно пересмотреть нормы. В конечном счете, ни вы, ни мы не в состоянии обеспечить ей полную безопасность, и каждая последующая попытка может оказаться последней”. Отец, продолжая хмуриться, посмотрел на человека, очевидно, он что-то обдумывал, а потом сказал тоном, не допускающим возражений: “Мы еще подождем, при первых же признаках опасности мы отправим малышку к Великим”.
Я поняла, что меня хотят куда-то отправить одну, без моих родителей. Мне стало страшно, казалось, что родители готовы прямо сейчас отдать меня этому чужому человеку, которого я никогда не видела прежде, и от страха я закричала. Все вскочили. Мать и отец бросились ко мне, а я уткнулась лицом маме в грудь, прижалась к ней изо всех сил и повторяла: “Нет, нет, нет, не отдавайте меня”. Родители успокаивали меня, как могли. Они уверяли, что не собираются расставаться со мной. Понемногу я успокоилась и уснула на руках у матери.
На следующий день корабль прибывал на пересадочную станцию. Наш модуль, который был с нами в корабле, вылетел из огромного шлюза и понес нас к станции. Это была небольшая планетка, лишенная растительности. Когда мы опустились достаточно низко, то увидели желтую поверхность, покрытую оспинами больших и мелких кратеров. Маленькое, белое солнце освещало ее, и тени в кратерах казались черными.
На следующий день корабль прибывал на пересадочную станцию. Наш модуль, который был с нами в корабле, вылетел из огромного шлюза и понес нас к станции. Это была небольшая планетка, лишенная растительности. Когда мы опустились достаточно низко, то увидели желтую поверхность, покрытую оспинами больших и мелких кратеров. Маленькое, белое солнце освещало ее, и тени в кратерах казались черными.
30-10-2009, 21:07 | автор: nimea | просмотров: 18 111 | комментариев: 25 | Литературная страничка