Статистика
Светлана Мамайсур Взгляд со стороны (записки пришельца)
Можно привыкнуть к любым трудностям, к любым опасностям, но нельзя привыкнуть к потере товарищей. Ллойр еще раз перечислил тройки, которые должны были совершать полеты в модулях. В каждом модуле было установлено оружие, и один из тройки должен был включить его, если экипажу грозила опасность. Это было ново для нас, и мы очень надеялись, что оружие использовать не придется.
Полет прошел, как обычно, без каких-либо волнений и неожиданностей. Как обычно, мы вынырнули в пространстве около последней планеты Красного гиганта. Первая от звезды и последняя – не могли иметь жизнь, но проверка была необходима.
Мы приступили к осмотру пятой планеты. Она находилась далеко от старой звезды, так далеко, что свет не достигал ее. Планета согревалась только инфракрасным излучением звезды. Сканирование показало, что, как и ожидалось, поверхность планеты абсолютно безжизненна. Никаких признаков живого. Временное сканирование подтвердило, что здесь никогда не было жизни.
Мы быстро проанализировали все данные. Для этого нам хватило одного корабельного дня. И хоть мы все чувствовали необычную усталость, решили сразу же перебазироваться на орбиту четвертой планеты. Оказавшись на орбите четвертой от звезды планете, члены экипажа больше не могли выполнять свои обязанности. Выглядели все крайне усталыми, и хоть корабельное время показывало, что мы работали не больше обычного, у всех было ощущение, что прошло несколько суток. Мы выбились из сил и очень хотели спать. Поэтому Ллойр включил охранные системы, и мы разошлись по своим каютам.
Я уснула мгновенно. Сон был крепким и долгим. Проснувшись, еще не открывая глаз, я поняла, что спала очень долго и удивилась, что не слышала сигнала пробуждения. Открыв глаза, я была не менее удивлена тем, что освещение в каюте было ночным. Нлавел спокойно спал. Неужели я проспала весь день и ночь? Это было более чем странно. Но фиксатор времени показывал, что я проспала менее трети отпущенного для сна времени. Пока я размышляла над происшедшим, проснулся Нлавел. Я с удовольствием наблюдала за тем, как он недоуменно смотрит по сторонам, не понимая, что происходит. Когда мой милый муж, окончательно проснувшись, обрел способность здравого рассуждения, я поделилась с ним своими ощущениями. Оказывается, что он, проснувшись так же, как и я, решил, что проспал более суток и был поражен, что Ллойр не разбудил его. Мы не долго размышляли над происшедшим,– ответ напрашивался сам собой: время в этой планетарной системе было очень замедленным.
Очевидно, оно подчинило себе корабельные приборы, которые фиксировали течение времени, но наши биологические часы не смогли перестроиться так быстро, и поэтому мы так устали за день. Оставалось провести расчеты, установить разницу в течении времени и соответственно изменить режим работы и отдыха членов экипажа. Мы быстро оделись и направились в центральный зал. Когда Нлавел и я вошли в зал, он был освещен. За пультом сидел Ллойр. Он проводил вычисления. Обернувшись к нам, он сделал жест рукой, приглашая нас присоединиться.
Как только мы расположились у пульта, в зал вошла Тила. Она устроилась в кресле сзади меня. Пока мы занимались проведением анализа ситуации и расчетами, к нам подходили остальные члены экипажа. К моменту получения результатов весь экипаж был в сборе. И вот бортовой центр выдал окончательные результаты. Время в планетарной системе текло почти в пятьдесят раз медленнее, чем на Матее! Естественно наши тела не могли быстро приспособиться к такому изменению. Поэтому мы решили установить свободный режим работы и сна. Это значило, что члены экипажа могли отдыхать тогда, когда считали это необходимым. Очевидно, что через небольшой промежуток времени мы приспособимся к изменениям и сможем нормально работать. Сегодняшний день был предназначен для отдыха. Исследование четвертой планеты мы отложили до момента полной адаптации к новому течению времени. Нам понадобилось семь суток по местному времени, чтобы войти в режим, соответствующий смене дня и ночи на планетах этой системы. Только после того, как Омила и Триан убедились, что мы можем работать без риска перенапряжения, Ллойр решил приступить к исследованию четвертой планеты.
К сожалению, и четвертая оказалась совершенно безжизненной. Поверхность ее состояла в основном из кремния и не имела даже растительности. Атмосфера отсутствовала. Проанализировав все данные, мы решили не отправлять модуль для более детального обследования, а сразу же переместиться на орбиту третьей планеты. Третья планета представляла больший интерес для нас, так как имела небольшую атмосферу. Светилом она освещалась слабо, поэтому дневным временем на ней могли считаться глубокие сумерки. Но зато атмосфера гасила часть мощного инфракрасного излучения, посылаемого звездой.
Поверхностное сканирование указывало на наличие участков растительности и ряд сооружений искусственного происхождения. Но, увы, признаков разума приборы не обнаружили. Тем не менее, было решено отправить исследовательский модуль для более детального осмотра поверхности планеты. Первая тройка отправилась в полет. Оставшиеся на корабле наблюдали на экране то, что видели разведчики.
Растения на этой планете были низкие, прижавшиеся к почве. В основном, это были кустарники. Их ветви и листья были черного цвета и отливали металлическим блеском. Триан, вылетевший в первой тройке, собирал образцы почвы и растений. Разведчики обнаружили и странные сооружения, созданные разумными существами. Но эти сооружения в основном были разрушены и оставлены своими обитателями. О том, что это произошло давно, говорил слой черной пыли, покрывавший руины. Здесь произошла какая-то трагедия. Что стало с создателями этих сооружений – было неизвестно. Руины молчали. Мы совершили еще несколько вылазок на поверхность планеты, но везде была одна и та же картина. Ни одного живого существа мы не обнаружили. Ни животных, ни людей. Только черные кустарники и руины. Планета хранила свою тайну.
Нам оставалось осмотреть еще две.
Вторая от звезды планета имела более плотную атмосферу, хотя, довольно разреженную. Размерами она была больше Матеи и, соответственно, обладала большей гравитацией. Притяжение ее примерно в полтора раза превышало силу притяжения на Матее. Она так же, как и предыдущая планета, получала мало света от своей звезды, но зато получала в большом количестве тепло в виде инфракрасного излучения. Более того, эта планета имела не только грунтовые воды. На ее поверхности отчетливо были видны русла рек и моря. Поверхностное сканирование показало, что растительности здесь мало и растет она в основном поблизости от водоемов. Но зато приборы обнаружили целую группу техногенных сооружений и признаки разума. Мы не ошиблись, здесь есть разумные существа.
Однако приборы не смогли записать излучения их мыслей. Очевидно, мы имели дело с разумом, настолько отличающимся от нашего, что невозможно было расшифровать их мысли. Это усложняло нашу задачу, но вместе с тем, делало ее более интересной. Мы очень надеялись, что сможем установить контакт с существами, живущими на этой планете.
Трое исследователей, отправившиеся к поверхности планеты, привезли на корабль образцы почвы, растений, воды. К искусственным сооружениям они не приближались, а только пролетали над ними. Это была группа строений из черного камня, окруженная массивной стеной. Стена сверху выглядела огромным пятиугольником, внутри которого располагались строения в виде круглых башен с плоскими крышами. Растений на территории, окруженной стеной, не было. С одной стороны стены находилось нечто, напоминающее массивные двустворчатые двери. От них шла ровная дорога, поверхность которой блестела, как стекло. Эта дорога упиралась в большую, ровную площадку, на которой располагались несколько аппаратов странной формы. Эти аппараты явно должны были летать.
В следующей группе летели Нлавел, Тила и я.
Из-за более сильного тяготения мы вынуждены были использовать скелетные усилители – специальные приспособления, которые защищали позвоночник, суставы и мышцы от перегрузки. Это были легкие, гибкие полоски, которые крепились прямо на комбинезон и при необходимости становились то более жесткими, то гибкими. После того, как полосы усилителя плотно фиксировались на теле, можно было одевать скафандр.
Полет прошел, как обычно, без каких-либо волнений и неожиданностей. Как обычно, мы вынырнули в пространстве около последней планеты Красного гиганта. Первая от звезды и последняя – не могли иметь жизнь, но проверка была необходима.
Мы приступили к осмотру пятой планеты. Она находилась далеко от старой звезды, так далеко, что свет не достигал ее. Планета согревалась только инфракрасным излучением звезды. Сканирование показало, что, как и ожидалось, поверхность планеты абсолютно безжизненна. Никаких признаков живого. Временное сканирование подтвердило, что здесь никогда не было жизни.
Мы быстро проанализировали все данные. Для этого нам хватило одного корабельного дня. И хоть мы все чувствовали необычную усталость, решили сразу же перебазироваться на орбиту четвертой планеты. Оказавшись на орбите четвертой от звезды планете, члены экипажа больше не могли выполнять свои обязанности. Выглядели все крайне усталыми, и хоть корабельное время показывало, что мы работали не больше обычного, у всех было ощущение, что прошло несколько суток. Мы выбились из сил и очень хотели спать. Поэтому Ллойр включил охранные системы, и мы разошлись по своим каютам.
Я уснула мгновенно. Сон был крепким и долгим. Проснувшись, еще не открывая глаз, я поняла, что спала очень долго и удивилась, что не слышала сигнала пробуждения. Открыв глаза, я была не менее удивлена тем, что освещение в каюте было ночным. Нлавел спокойно спал. Неужели я проспала весь день и ночь? Это было более чем странно. Но фиксатор времени показывал, что я проспала менее трети отпущенного для сна времени. Пока я размышляла над происшедшим, проснулся Нлавел. Я с удовольствием наблюдала за тем, как он недоуменно смотрит по сторонам, не понимая, что происходит. Когда мой милый муж, окончательно проснувшись, обрел способность здравого рассуждения, я поделилась с ним своими ощущениями. Оказывается, что он, проснувшись так же, как и я, решил, что проспал более суток и был поражен, что Ллойр не разбудил его. Мы не долго размышляли над происшедшим,– ответ напрашивался сам собой: время в этой планетарной системе было очень замедленным.
Очевидно, оно подчинило себе корабельные приборы, которые фиксировали течение времени, но наши биологические часы не смогли перестроиться так быстро, и поэтому мы так устали за день. Оставалось провести расчеты, установить разницу в течении времени и соответственно изменить режим работы и отдыха членов экипажа. Мы быстро оделись и направились в центральный зал. Когда Нлавел и я вошли в зал, он был освещен. За пультом сидел Ллойр. Он проводил вычисления. Обернувшись к нам, он сделал жест рукой, приглашая нас присоединиться.
Как только мы расположились у пульта, в зал вошла Тила. Она устроилась в кресле сзади меня. Пока мы занимались проведением анализа ситуации и расчетами, к нам подходили остальные члены экипажа. К моменту получения результатов весь экипаж был в сборе. И вот бортовой центр выдал окончательные результаты. Время в планетарной системе текло почти в пятьдесят раз медленнее, чем на Матее! Естественно наши тела не могли быстро приспособиться к такому изменению. Поэтому мы решили установить свободный режим работы и сна. Это значило, что члены экипажа могли отдыхать тогда, когда считали это необходимым. Очевидно, что через небольшой промежуток времени мы приспособимся к изменениям и сможем нормально работать. Сегодняшний день был предназначен для отдыха. Исследование четвертой планеты мы отложили до момента полной адаптации к новому течению времени. Нам понадобилось семь суток по местному времени, чтобы войти в режим, соответствующий смене дня и ночи на планетах этой системы. Только после того, как Омила и Триан убедились, что мы можем работать без риска перенапряжения, Ллойр решил приступить к исследованию четвертой планеты.
К сожалению, и четвертая оказалась совершенно безжизненной. Поверхность ее состояла в основном из кремния и не имела даже растительности. Атмосфера отсутствовала. Проанализировав все данные, мы решили не отправлять модуль для более детального обследования, а сразу же переместиться на орбиту третьей планеты. Третья планета представляла больший интерес для нас, так как имела небольшую атмосферу. Светилом она освещалась слабо, поэтому дневным временем на ней могли считаться глубокие сумерки. Но зато атмосфера гасила часть мощного инфракрасного излучения, посылаемого звездой.
Поверхностное сканирование указывало на наличие участков растительности и ряд сооружений искусственного происхождения. Но, увы, признаков разума приборы не обнаружили. Тем не менее, было решено отправить исследовательский модуль для более детального осмотра поверхности планеты. Первая тройка отправилась в полет. Оставшиеся на корабле наблюдали на экране то, что видели разведчики.
Растения на этой планете были низкие, прижавшиеся к почве. В основном, это были кустарники. Их ветви и листья были черного цвета и отливали металлическим блеском. Триан, вылетевший в первой тройке, собирал образцы почвы и растений. Разведчики обнаружили и странные сооружения, созданные разумными существами. Но эти сооружения в основном были разрушены и оставлены своими обитателями. О том, что это произошло давно, говорил слой черной пыли, покрывавший руины. Здесь произошла какая-то трагедия. Что стало с создателями этих сооружений – было неизвестно. Руины молчали. Мы совершили еще несколько вылазок на поверхность планеты, но везде была одна и та же картина. Ни одного живого существа мы не обнаружили. Ни животных, ни людей. Только черные кустарники и руины. Планета хранила свою тайну.
Нам оставалось осмотреть еще две.
Вторая от звезды планета имела более плотную атмосферу, хотя, довольно разреженную. Размерами она была больше Матеи и, соответственно, обладала большей гравитацией. Притяжение ее примерно в полтора раза превышало силу притяжения на Матее. Она так же, как и предыдущая планета, получала мало света от своей звезды, но зато получала в большом количестве тепло в виде инфракрасного излучения. Более того, эта планета имела не только грунтовые воды. На ее поверхности отчетливо были видны русла рек и моря. Поверхностное сканирование показало, что растительности здесь мало и растет она в основном поблизости от водоемов. Но зато приборы обнаружили целую группу техногенных сооружений и признаки разума. Мы не ошиблись, здесь есть разумные существа.
Однако приборы не смогли записать излучения их мыслей. Очевидно, мы имели дело с разумом, настолько отличающимся от нашего, что невозможно было расшифровать их мысли. Это усложняло нашу задачу, но вместе с тем, делало ее более интересной. Мы очень надеялись, что сможем установить контакт с существами, живущими на этой планете.
Трое исследователей, отправившиеся к поверхности планеты, привезли на корабль образцы почвы, растений, воды. К искусственным сооружениям они не приближались, а только пролетали над ними. Это была группа строений из черного камня, окруженная массивной стеной. Стена сверху выглядела огромным пятиугольником, внутри которого располагались строения в виде круглых башен с плоскими крышами. Растений на территории, окруженной стеной, не было. С одной стороны стены находилось нечто, напоминающее массивные двустворчатые двери. От них шла ровная дорога, поверхность которой блестела, как стекло. Эта дорога упиралась в большую, ровную площадку, на которой располагались несколько аппаратов странной формы. Эти аппараты явно должны были летать.
В следующей группе летели Нлавел, Тила и я.
Из-за более сильного тяготения мы вынуждены были использовать скелетные усилители – специальные приспособления, которые защищали позвоночник, суставы и мышцы от перегрузки. Это были легкие, гибкие полоски, которые крепились прямо на комбинезон и при необходимости становились то более жесткими, то гибкими. После того, как полосы усилителя плотно фиксировались на теле, можно было одевать скафандр.
30-10-2009, 21:07 | автор: nimea | просмотров: 18 287 | комментариев: 25 | Литературная страничка